Реклама

понедельник, 6 декабря 2010 г.

Ваши отзывы

Вы можете оставить здесь свои отзывы о книге.

Глава 21. Новая жизнь

Майские праздники - плохое время для онлайн-бизнеса. Юридические лица, как один, на выходных. Физические - на дачах и пикниках. Интернет пустеет на тридцать-сорок процентов. А для таких мелких бизнесменов, как я, зависящих от десятка крупных заказчиков, наступает и вовсе время ничегонеделания. Я читал блоги, форумы, спал, ел, качал с торрентов сериалы и смотрел их целыми сезонами. Говоря простым языком, я страдал от скуки.

Моя биржа вышла на определенный уровень и замерла на нем из-за недостатка мощностей: яндекс опять затянул процесс индексации, и новые сайты не давали траффика, а старые потихоньку теряли посетителей. В итоге я работал вслепую. Большинство вебмастеров в такой ситуации останавливает производство, пока не поймет, куда свернула мысль разработчиков поисковых систем. Но не я. Я продолжал делать новых солдат для моей армии и запускал их на поле битвы за траффик. Авось не впустую.

Когда заняться нечем и голова пуста, руки делают выбор самостоятельно. Я зарегистрировался на сайте знакомств, сделал себе платный аккаунт и стал общаться с девушками. Есть такой вариант развлечения: выбрать жертву и писать ей всякие глупости, ехидно потирая руки и гадая, когда она сообразит, что над ней издеваются. Это скрасило мне несколько вечеров. Но не избавило от скуки. Поэтому после одной из таких бесед я закрыл браузер и встал, чтобы сходить на кухню, поискать чего-нибудь съестного.

Я встал. Черт! Лежа на полу, я снова и снова кричал: "Я встал!" Ничего, что я сразу свалился наземь. Несколько секунд я стоял на своих собственных ногах, которые уже начал считать только элементом оформления своего тела. Кажется, я плакал. Если это было и не чудо, то лучшая новость за полгода. Я дополз до кровати, сел и позвонил матери. И услышал в трубку всхлипы. Теперь мы плакали оба. Настоящее мокрое царство. И с каких пор я стал таким плаксивым?

На следующий день я сидел на кухне, составляя список своих дел на будущее. И замер на первом пункте. Все мои мысли не двигались дальше него. Вдруг я понял, что уже давно живу сегодняшним днем. Не планирую дальше одного месяца. Вот и сейчас я думал о том, что скоро начну ходить, заведу кошку, найду девушку. И все. Жизнь словно остановилась. Квартира есть, доход - пусть и не такой большой, как раньше, но достаточный для безбедной жизни - есть, о семье я больше не думал, планируя перебиваться случайными связями.

Это было так странно. Полное отсутствие мотивации. Наверно, всегда должно быть место экстриму, невероятным событиям, острым отношениям, или вкус к жизни теряется. Я смотрел в окно и думал, что бы такое учудить, куда еще ввязаться, чтобы снова вернуть то ощущение полета, которое сопровождало меня, когда я делал свои первые сайты. Или то ощущение полной задницы, когда досили мою партнерку. Или ту злобу и жажду мести, которые переполняли меня, когда я был избит из-за тупой одноклассницы. Плевать на траты и время, мне хотелось вернуть адреналин в кровь.

Я перебрался в комнату и открыл ноутбук. Нужна была тема. Хорошая, яркая тема, которая бы заставила меня работать. Что-то что взбудоражило бы умы пользователей. Или хотя бы один ум - мой. А с кем можно бороться в сети? Только с монополистами. Борьба с поисковыми системами мне порядком наскучила, а вот социальные сети - это было пусть и не слишком свежо, но еще не так охвачено, как другие монополии.

Основной способ массовой работы с социальными сетями - это спам приглашений. Однако, в фейсбуке это сделать не так легко, а во вконтакте приглашения и вовсе прикрыли. Осталась только возможность писать на стены, оставлять сообщения в форумах. Но была штука и повеселее.

Мода на фейсбук привела к тому, что многие новостные сайты стали ставить плагины для вывода комментариев из фейсбука. Ладно, кнопка лайков ("мне нравится"), но комментарии - какая чушь. Но все можно поставить себе на службу. К превеликой моей радости, такие комментарии пропускают ссылки. Если немного поднапрячься, то можно аккуратно спамить популярные новостные системы, попросту отслуживая появление новостей. Ведь понятно, что первые несколько комментариев всегда привлекают внимание. А если такую новость просмотрят сотни тысяч человек? А если будет проспамлено несколько десятков тысяч статей?

И все, что мне нужно - это регистрация аккаунтов в фейсбуке, которому новостные сайты так доверяют. Зарегистрировал, добавил в специальную программу, которая мониторит новые статьи, и как только она появляется, программа закидывает сообщение вроде "любопытная статья, но я думаю, что вот эта информация дополнит ее" и ссылка.

Я тут же сел искать хорошего десктопного программиста. Даже двух. Один должен был написать мне регер - программу для регистрации аккаунтов. А второй - постер, программу для отправления сообщений. В течение пары дней мне удалось найти таких. Кто же откажется от интересной и хорошо оплачиваемой задачи? Итак, я снова был в деле. И мне это нравилось.

Захваченный новой идеей, я перестал следить за временем и не заметил, как завершились праздники и пришли будни. Параллельно с работой над десктопными программами, еще два человека, программист и дизайнер, работали над платниками - куда-то надо было сливать будущий траффик.

Из дома я выходил только в магазин. Выбравшись однажды к врачу на консультацию, я получил направление на физиотерапию и предписание купить костыли. Но работа отнимала все время, так что я вместо тренажеров ставил пару стульев и пытался делать шаги между ними. Смотрел на статистику на мониторе и, обливаясь потом, делал крохотные шаги. Шаг за шагом давался все легче, но успехи были так себе - ходить даже на костылях я пока не мог.

К концу мая я получил первую версию постера, куда добавил несколько аккаунтов, зарегистрированных вручную. Попробовал проспамить и получилось. Вся прелесть ситуации была в постмодерации - такой комментарий сначала попадал на ленту, и только потом его могли удалить. Новость же привлекает внимание, сразу как появляется, надо лишь быть среди первых комментаторов. Я не открыл америки, но похоже был среди первых, кто спамил через фейсбук. Конечно, многим интересно, сколько спровоцированных таким образом переходов, приносили оплаты. Немного. Но учитывая размах, это был вполне достаточный доход, чтобы продолжать оттачивать мастерство.

Спам - зло? Так это смотря с какой стороны быть на этой войне. Мне он приносил пользу. Чтобы отпраздновать свой успех, я решил выбраться в магазин - купить шампанского. Пить шампанское в одиночку странно, но с некоторых пор я привык, что моим собутыльником были только воображаемые собеседники.

Я выкатился на улицу и столкнулся с почтальоншей - милой замученной женщиной лет пятидесяти, которая нередко звонила мне в домофон или стучала в окно, чтобы я пустил ее в подъезд.

- Отлично, что я вас застала, - устало улыбнулась она. Я прижал электронный ключ к домофону, чтобы она могла открыть дверь. А она в ответ протянула мне конверт. - А вам письмо. Хотя кто сейчас пишет письма, если всегда можно позвонить? Одни счета ношу, а тут письмо. И не подписано.

Я взял конверт и откатился к скамейке возле подъезда. Осторожно вскрыл его. Внутри белел почти пустой листок бумаги. Еще не читая, я уже понял от кого оно. Только один человек избегал даже телефонных разговоров со мной. Я раскрыл письмо и начал читать.

"Милый! Дорогой! Единственный! Любимый!
Я старалась винить тебя в том, что произошло. Я старалась искать причину в себе. Я думала, что мне будет легче вдали от тебя. Я никак не могла простить тебе того дня. И не могла жить, не думая о тебе. Я буду бесконечно жалеть, если не попробую снова. Но уже не знаю, сможешь ли ты простить мне мое молчание. Я пойму, если ты откажешь, но я должна попытаться. Мы должны попытаться. Ради нас. Ради будущего. Ради того, чтобы излечиться от этой боли.
По-прежнему твоя Оксана."

И на обороте листа номер мобильного. Она даже оператора поменяла. Я-то предпочитал МТС, а она выбрала Билайн. Я вынул свой коммуникатор, но не смог набрать номер. Словно это письмо лишило меня всех сил. Почтальонша, которая в этот момент вышла из подъезда, подбежала ко мне.

- Вам плохо?
- Нет. Я просто не знаю.
- Чего не знаете.
- В том-то и дело, что ничего я не знаю, - я скомкал письмо, сунул в карман куртки и покатил прочь.

Проехав пару кварталов, я подъехал к огороженной детской площадке и стал наблюдать, как играют дети. Мое внимание привлек один мальчуган, который бросался песком в других детей. Те визжали от негодования, но родители словно не замечали этого. Другой мальчик подошел и треснул обидчика лопаткой. Тот заныл и бросился к своей мамочке.

- Как ты нас нашел? - На мое плечо легла ладонь. Я повернулся и обомлел. Передо мной стояла Анна. - С каких пор ты на коляске?
- Я... Я... Недавно. После аварии. Разбился на машине.
- Надо же. Сожалею. А жена как? Ребенок?
- Мы разошлись. Дочь погибла.

Анна ничего не сказала на это. Вместо ответа она кивнула на площадку.

- Правда, похож на своего отца?

Я посмотрел на нее удивленно.

- Кто? - И вдруг в голове словно щелкнуло. - Ты что? Ты тогда? Мы тогда? Черт!
- Действительно, черт. Не думало, что у меня что-то может быть. Одна история до тебя оставила меня без надежд на детей. Но что-то, видимо, случилось в тот момент особенное. И вот этому чуду уже три года. Я назвала его Евгением. В твою честь. Не думала, что мы еще пересечемся... Так как ты нас нашел?
- Я? Я просто тут недалеко живу. Переехал. После аварии.
- Понятно. Мир маленький.

Мы молча следили за игрой детей в песочнице. Я прервал паузу вопросом.

- А можно... Можно я буду вас навещать?
- Да легко. Наверно, так даже лучше. Не придется сочинять сказку про отца-космонавта. Только на большее не рассчитывай.
- Ты не думай, я не навязываюсь. Просто...
- Что?
- Просто я вдруг подумал, что это для меня важно.
- Взрослеешь. Я всегда знала, что из тебя непременно выйдет что-то путное.

Мы стояли и болтали. Я начал рассказывать Анне то, что произошло со мной за время, которое мы не виделись. Она цинично в своей манере комментировала мои успехи и неудачи. А на площадке играл с другими детьми мой сын. Евгений Евгеньевич. Жизнь вдруг, за один день вновь обрела краски и подарила надежду. Будто я перепрыгнул через стену, о которую долго бился головой. И все прошлое осталось там, за высокой преградой. Впереди же была еще одна жизнь. Новая.


КОНЕЦ

четверг, 2 декабря 2010 г.

Глава 20. Собирая камни

Когда я проснулся, рядом с кроватью сидела матушка. Лицо у нее было... Нет. В таких случаях принято говорить, что лица на ней не было. Я грустно улыбнулся в ответ. Она взяла мою руку и стала гладить ее.

- Мам? А где Оксана? - Спросил я.
- Ты не беспокойся, она цела и здорова. По крайней мере, физически, - хрипло, сглотнув комок, ответила мать.
- Я знаю. А где она сейчас?
- Уехала. Домой.
- Как уехала? Я же тут...
- Машеньку поехала хоронить, - от внезапно пронзившей меня боли я сжал простынь.
- Как хоронить?
- Не держать же ее в морге неделю.
- Как неделю?
- Ты три дня был без сознания. Потом немного пришел в себя и снова впал в беспамятство. Дольше ждать уже не было возможности.
- Но она даже не зашла!
- В обиде она на тебя, винит в смерти Машеньки. Говорит, что если бы ты не гнал и следил за дорогой...
- Я следил? Если бы она не полезла назад, перегородив мне обзор. Если бы не расстегнула Машке ремень на кресле... Да что теперь говорить, - я замолчал. Весь вчерашний вечер ушел на перебор вариантов, как бы я стал действовать, будь у меня вторая попытка. И никак я не выходил виноватым. Не видел я того грузовика. И если бы Оксана не полезла назад, все бы обошлось. И Маша была бы жива. Была бы...

Мать посидела еще с час и потом ушла. Она на время поселилась у дяди Васи - больше было не у кого, и я попросил ее в следующий раз привести моего мнимого родственника. Больница больницей, а бизнес бизнесом. Мать же попросил принести мне ноутбук, благо в моих вещах все-таки отыскались дебетные карты: прежний ноутбук был в хлам разбит при аварии, как и мой телефон с его адресной книгой, из которого мать не догадалась извлечь сим-карту, когда была на стоянке, где куковал мой разбитый порш.

Получилось, что я на неделю выпал из виртуальной реальности. С другой стороны, дел у меня в этой реальности осталось так мало, что мое исчезновение могло только подчеркнуть мое желание выйти из Интернет-бизнеса в глазах партнеров и просто зевак.

Однако, куда больше я думал об аварии, перебирая в памяти все, что делал сам, что делала Оксана. Я искал причину, почему я уступил и взял с собой в поездку свою девушку и своего ребенка, хотя прямой нужды в этом не было. Я пытался понять, откуда вдруг выпрыгул этот злосчастный грузовик, и мог ли я от него увернуться. Хотя бы в своем воспаленном воображении я пытался изменить прошлое.

Наверно, в этот момент то, что я был лишен телефона - было благом. Я не мог получить звонков. Но не мог и позвонить сам: Оксане, Владимиру, Антону. Не мог на них накричать, пожаловаться, поныть, просить сочувствия, рвать и метать, унижаться и плакать. Мне было больно и некому было сказать об этом. Даже персонал больницы избегал заходить лишний раз ко мне в палату.

На следующий день с утра зашел дядя Вася с ноутбуком. Он рассказал, что фирмы по сути уже нет. На следующий день Антон провел беседу с сотрудниками - кое-кому предложил место в новой компании, а остальных уволил. Уволил почти всех, кого нанимал я. Где офис новой компании дядя Вася не знал, да и это уже было неважно. Я попросил его забрать все документы и оргтехнику из старого офиса к себе и закрыть договор аренды. С продажей гаджетов было покончено. Надо было придумать, чем заняться теперь.

Я открыл ноутбук, подключился по GSM-модему к сети, но не смог работать. Мысли снова вернулись к дню аварии. Пришлось отложить компьютер в сторону. И назавтра он остался лежать там же. И послезавтра.

Мать принесла мне новый телефон, где не было ни одного номера в книжке. Я набрал по памяти номер Оксаны - недоступен. Посмотрел вопросительно на мать, но она только развела руками. Мне почему-то показалось, что дело не в похоронах. Просто Оксана постаралась оградить себя от общения со мной. Не пришла ни в больницу, не позвонила и старый номер отключила или сменила. От этой мысли стало очень больно. И тошно. Временами я называл ее бессердечной сукой и тихо плакал в подушку, поспешно вытирая слезы, если в палату заходила медсестра.

Потихоньку я пошел на поправку. Кости - не кожа, срастаются медленно. Но через месяц мне сняли гипс и выдали коляску для прогулок по коридору: ходить даже на костылях я не смог. Врач качал головой, гонял на рентген и к физиотерапевту, но ноги отказывались слушаться, хотя тепло или холод чувствовали. "Не все потеряно," - эти слова стали девизом всех, кто общался со мной в тот период. Врачи, родственники, знакомые. Я даже сам стал понемногу в это верить: в инвалидной коляске, погибшим ребенком, брошенный почти женой, с разрушенным бизнесом, уничтоженной репутацией и стремительно тающими сбережениями. Я упивался жалостью к себе и надеялся на чудо.

Чуда не случилось. Я выехал из больницы навстречу первому весеннему солнцу в своей коляске. Дядя Вася, ставший мне почти родным дядей, отвез меня к себе и выделил комнату: "живи, сколько надо". Я и жил. Спал до обеда, потом отправлялся в туалет, немного приводил себя в порядок, немного ел и снова перебирался к себе в комнату спать или тупо, не понимая сути, смотреть телевизор. Вечером с работы приходил дядя Вася, заглядывал ко мне в комнату, чтобы узнать, как я. Потом мы ужинали, и я ложился спать.

В один из дней дядя Вася вытащил меня из комнаты на кухню, достал из холодильника бутылку водки и приказал: "Пей!" Я выпил сто грамм, потом еще сто. Потом дядя Вася налил и себе. И снова мне. Меня повело.

- Старик, - начал дядя Вася. - Я тебя понимаю. Тебе кажется, что ты все потерял: ребенка, жену, деньги, здоровье. Но это не так, старик. Тебе еще нет двадцати лет. И все у тебя впереди. Немногим Бог дает пережить столько в таком возрасте. Но иногда надо остановиться и посмотреть не назад, а вперед. Вполне возможно, что больше и лучше как раз там.
- Да я понимаю, - пробормотал я, заплетаясь.
- Ничего ты не понимаешь. Ты думаешь, что так уже не будет никогда. Но это не так. Да история у тебя швах. Но это уже случилось. Это не исправить, мучай ты себя хоть каждый день до конца жизни. Зачем же превращать остаток жизни в ад? Иди дальше.
- Нет, ты не понимаешь, - попытался я возразить. - Ведь если бы она не встала, то я бы заметил...
- Нет, это ты не понимаешь. Все! Ты в коляске, дочь в могиле, жена свалила. Дальше что? Накрыться и ползти на кладбище?
- Нет, ты не понимаешь! - Но высказать мысль я не смог, запутался.
- Оставь прошлое в покое. Оно тебе только спасибо за это скажет.
- Хорошо, - я не был склонен спорить.
- Вот и отлично, выпей, - дядя Вася плеснул в стакан остатки. Я проглотил и почувствовал, как к горлу подкатил тошнотворный шар. Меня вырвало.

Весь следующий день я пролежал с больной головой. Есть у похмелья свои преимущества. Невиданное чувство освобождения. Словно вчерашняя рвота унесла все мысли, разрывавшие мой мозг до этого. Наверно, впервые со дня аварии я не прокручивал в голове события того дня. Просто лежал и смотрел в потолок.

Вечером я открыл ноутбук и подключился к Интернету. Пришло время вернуться в сеть.

Моя репутация была разорвана в клочья, мои сотрудники разбежались, мой кошелек ломился от количества выставленных претензий. Сам сайт партнерки был взломан и дефейсен - на главной странице красовалась надпись, что я - кидала. От моей империи остались одни остовы. Я отключил хостинг, завел новый кошелек и почту, прошелся по форумам, разбираясь, какие на сегодня идеи доминируют. Ничего не изменилось. Вместо смс теперь разводили на подписки, продавая воздух. Индустрия продажи ссылок дала крен в сторону ссылок, размещенных не на время, а навсегда. И появилось много новых товарных партнерок. Так или иначе мои труды по продвижению гаджетов хоть и кончились ничем, но дали пинок рынку продаж реальных товаров. Впрочем, возможно я преувеличивал свое влияние на сообщество вебмастеров.

Я начал с поиска новых сотрудников. Работать сам я уже не хотел - кто раз попробовал руководить, вряд ли откажется от этого, если к стенке не припрет. А у меня еще оставалось достаточно денег, чтобы платить скромную зарплату паре вебмастеров, которые начали потихоньку строить для меня небольшой сервис, призванный облегчить жизнь тем, кому был нужен целевой траффик с поисковых систем. Посетителей можно собирать баннерами, а можно сделать тысячи своих сайтов, на каждом оставить ловушку и передавать пойманных посетителей на сайт покупателя такого траффика. Тридцать долларов за тысячу посетителей по выбранным ключевым фразам. Мне эта идея очень нравилась. Я разбил задачу по созданию автомата между двумя программистами, а сам занялся формированием среды для покупателей.

Я снова сутками общался на форумах, встревая даже в малейшие дискуссии, завел себе твиттер, профиль в фейсбуке. Все это была новая личина: другой ник, другое поведение, но я относился к ней, как к единственной - я твердо решил оставить прошлое там, где ему и полагалось быть. Чем больше я влезал в новую шкуру, тем реже возвращался к изматывающим мыслям о том, что могло бы быть, если бы я тогда...

Единственное, что я не стал делать - это заводить блог. Вместо этого, я стал понемногу писать все, что произошло со мной за пять лет, в обычном ворде. Я писал, прочитывал, вымарывал и снова описывал, как помнил. Это должно было стать мемуарами манимейкера, моим путем в заработке, моей исповедью.

Я с удивлением для самого себя зарегистрировался в одноклассниках под своей настоящей фамилией и списался с Николаем. Он пообещал приехать ко мне как только сможет - до конца учебного года в его ВУЗе еще оставалась пара месяцев.

Но главные события в моей жизни я затеял в оффлайне. Я решил твердо и окончательно перебраться в Самару. Возвращаться в город, где каждый угол напоминал мне о моих ошибках, мне казалось ошибочным. Кроме того, я стал тяготиться жизнью у дяди Васи - я захотел жить отдельно, о чем ему и сообщил. Дядя Вася потрепал меня по плечу и сообщил, что теперь он видит, что я пошел на поправку.

Мать по моей доверенности продала квартиру бабушки, я добавил остатки своих денег, плюс мелочи от страховки за разбитую машину и купил двухкомнатную квартиру в спальном районе Самары. Наверно, будь у меня блог, я бы наделал фотографий и написал, что заработал на квартиру - вебмастера любят такое шоу. Квартира была на первом этаже многоэтажного дома с удобными тротуарами, что мне в моем колясочном состоянии было как нельзя кстати.

Несмотря на то, что я регулярно наведывался к врачам, они продолжали разводить руками - встать на свои ноги мне в ближайшее время не грозило. И это была единственная плохая новость за последнее время. Свой сервис по продаже траффика я наконец запустил, и он стал показывать небольшие, но приятные результаты. Я снова стал зарабатывать деньги в Интернете. Пусть смешные, в разы меньшие чем раньше, но такие ободряющие.

К концу апреля мое состояние, наконец, улучшилось настолько, что я решился. Я попросил мать свозить себя на могилу Маши, которую Оксана похоронила на кладбище моего родного города. Наша экспедиция растянулась на две недели, потому что один я не решался ехать даже поездом, а мать, опять перебрав отпусков за свой счет, не могла отпроситься с работы.

Я намеренно взял сразу билеты обратно на тот же день. Я боялся. Боялся, что столкнусь с Оксаной и столь хрупкое мое равновесие рухнет под ее обвиняющим взглядом.

Я приехал рано утром. Мать вызвала такси прямо к поезду, которое отвезло меня на кладбище. Она знала место, так что кружить не пришлось. Небольшой гранитный памятник, крохотное фото, легкая зеленая поросль на земляном холме. Я почувствовал, как к горлу подступает комок. Вдруг судорожно сжалось сердце. Я закрыл глаза и отвернулся, бормоча "прости, прости, прости..." Мать, почувствовав мое состояние, покатила коляску прочь.

Обратно я брал билеты только для себя. Мать помогла мне забраться в вагон и расположиться на своем месте. Мы попрощались в вагоне, а потом она вышла и стояла перед окном, пока поезд не тронулся. Фигура матери медленно исчезла из поля зрения, я продолжал смотреть на перрон ставшего вдруг совсем чужим города. Вдруг в окне уплывающего здания вокзала глаза различили женскую фигуру, девушка смотрела на мое окно. Оксана. Узнала все-таки. Или знала, что я приеду. Но не подошла. Все равновесие, позволявшее мне держаться до этого времени, рухнуло. Остаток пути до Самары я провел молча, смотря в одну точку в окно. Прошлое не хотело меня отпускать, как я не пытался.